Минц М. М. Рец.: Измозик В. С. Государственный политический контроль за населением советской России (1917–1928). Санкт-Петербург: СПбГУТ, 2021. 278 с.
Рецензируемая монография посвящена механизмам политического контроля в Советской России и СССР в годы Гражданской войны и в период НЭПа. Автор прослеживает эволюцию системы политического контроля, описывает порядок работы соответствующих органов, проводит источниковедческий анализ доступных архивных документов, а также показывает общую картину повседневной жизни и политических настроений в стране по документам политического контроля.
Ключевые слова: РСФСР, СССР, внутренняя политика, политическая система, политический контроль, политические настроения, повседневная жизнь, источники.
Сведения об авторе: Минц Михаил Михайлович, кандидат исторических наук, старший научный сотрудник Института научной информации по общественным наукам РАН.
Контактная информация: https://michael-mints.ru.
M. Mints Rev.: Izmozik V. S. Gosudarstvennyi politicheskii kontrol’ za naseleniem sovetskoi Rossii (1917–1928) [State political control over the population of Soviet Russia]. Saint Petersburg: SPbGUT, 2021. 278 p.
The book under review deals with the mechanisms of political control in the Soviet Russia and the Soviet Union in the years of the Civil War and in the period of the New Economic Policy. The author investigates the evolution of various governmental bodies involved in political control over the population (including party committees, secret police, political bodies at the Red Army etc.), provides a detailed evaluation of the documents of political control as primary sources and an overview of everyday life and of political mood in the country during the period under review based on those documents.
Keywords: Soviet Russia, Soviet Union, internal policy, political system, political control, political mood, everyday life, primary sources.
About the author: Mints Mikhail (Michael), candidate of historical sciences (Ph. D. in history), senior researcher, Institute of Scientific Information for Social Sciences (INION RAN, Moscow).
Contact information: https://michael-mints.ru.
Разветвлённая система контроля над населением и его политическими настроениями характерна для любого тоталитарного режима. Не был исключением и Советский Союз, тем более что большевистское руководство изначально ставило перед собой цель вырастить и воспитать человека нового типа, а это по определению предполагало прямое вмешательство во все сферы деятельности граждан вплоть до частной жизни. После распада СССР и начала «архивной революции» документы советского политического контроля стали доступны для историков, по крайней мере частично. Важным шагом в их изучении была книга д‑ра ист. наук Владлена Семёновича Измозика (Санкт-Петербургский государственный университет телекоммуникаций имени профессора М. А. Бонч-Бруевича), первое издание которой вышло в свет ещё в 1995 г.[1] и с тех пор успело стать библиографической редкостью. По настоянию коллег автор подготовил её второе издание, основательно переработанное и дополненное с учётом многочисленных исследований и документальных публикаций, появившихся за последние четверть века. Цель своей работы он определяет как изучение «возникновения и существования политического контроля властей за населением России в первое десятилетие советского государства» (с. 11). Выбранные хронологические рамки (1917–1928 гг.) обусловлены тем, что в период НЭПа большевистский режим ещё не претендовал на столь жёсткое подчинение себе всех сторон жизни общества, как в годы сталинской диктатуры, то есть, по мнению автора, ещё не являлся, строго говоря, тоталитарным. Кроме того, применительно к описываемому периоду ещё можно говорить о возможных альтернативных сценариях развития страны, последние из которых были отвергнуты на рубеже 1920‑х — 1930‑х годов с началом сталинского «великого перелома» (с. 11).
Под «политическим контролем» в монографии имеется в виду «система регулярного сбора и анализа информации различными ветвями государственного аппарата о настроениях в обществе, отношении различных его слоёв к действиям властей, о поведении и намерениях экстремистских и антиправительственных групп и организаций» (с. 11). Следует отметить, что в определении данного понятия автор допускает некоторую двусмысленность: предполагается, что политический контроль включает в себя в числе прочих элементов политический сыск и политические репрессии, однако буквально в следующем же предложении политический контроль рассматривается уже как альтернатива репрессиям, как стремление властей по крайней мере частично заменить прямое насилие теми или иными профилактическими мерами и выстроить обратную связь с обществом (с. 11). Отмечается также, что политический контроль позволяет властям не только отслеживать динамику общественных настроений и выявлять среди граждан своих реальных или потенциальных политических противников, но и оказывать обратное воздействие на население, формируя «нужные режиму представления у различных социальных слоёв» (с. 12). При таком определении понятие политического контроля перекрывается с агитацией и пропагандой, однако вопрос о разграничении этих явлений в книге не рассматривается. Сам В. С. Измозик в ходе своей работы стремился проанализировать прежде всего то, как в РСФСР/СССР реализовались основные функции политического контроля — наблюдение за настроениями граждан и борьба с оппозиционными группировками.
Монография основана на довольно обширной источниковой базе, включая документы девяти архивов (в основном ГАРФ, РГВА, РГАСПИ и Центрального государственного архива историко-политических документов Санкт-Петербурга, в меньшей степени — ещё трёх региональных архивов, а также отдельные документы из архивов ФСБ). Помимо этого автор анализирует также материалы периодической печати, сочинения Ленина и Сталина, многочисленные документы высших партийных и государственных органов, источники личного происхождения.
Структура книги выстроена в общем вполне логично, но, как ни странно это звучит, не вполне удачно оформлена. Первая часть содержит четыре главы, из которых в первой описывается работа царской охранки, а также военной цензуры во время Первой мировой войны. Следующие три главы посвящены политическому контролю в годы Гражданской войны (вторая глава — партийные органы, третья — политический контроль в вооружённых силах, четвёртая — органы ВЧК). Вторая часть из трёх глав охватывает период НЭПа (пятая глава — контроль по линии партийных организаций и государственных учреждений, шестая — деятельность ОГПУ, седьмая — взаимодействие между ОГПУ и партийным руководством). Третья часть воссоздаёт картину настроений в обществе и повседневной жизни советских граждан на основе документов политического контроля. В отличие от первых двух частей она разбита не на главы, а на три ненумерованных раздела, которые не отображаются в оглавлении, хотя по сути являются такими же главами, как и предыдущие семь.
Подводя в заключении к книге итоги своего исследования, автор приходит к выводу, что «в 1918–1928 гг. в советской России возникла мощная конспиративная система сбора внутриполитической информации, постоянно вторгавшаяся в частную жизнь граждан и не имевшая никакой законной основы. Она имела своего предшественника в лице тайной политической полиции и органов перлюстрации дореволюционной России и использовала их опыт и кадры» (с. 253). Основными каналами сбора сведений являлись партийные организации и органы ВЧК — ОГПУ (в период Гражданской войны — также армейские структуры). В числе прочих методов активно применялись перлюстрация писем и вербовка информаторов — практики, унаследованные от дореволюционной эпохи. Важнейшим отличием этой системы от соответствующих служб, действующих в демократических странах, являлся её чрезвычайный характер: сбор информации был тщательно засекречен и не ограничивался никакими правовыми рамками. От царской охранки советский политический контроль отличался прежде всего своим размахом, поскольку большевистское руководство пыталось отслеживать настроения всех общественных групп, не только в городах, но и на селе, тогда как до революции охранные отделения интересовались настроениями лишь отдельных, довольно узких категорий населения. Отчасти такая смена масштаба объяснялась тем, что в условиях подавления свободы слова и независимой общественной активности политический контроль в Советской России и позже в СССР вынужден был выполнять функции, которые в правовом государстве осуществляют свободная пресса, социологические службы и институты гражданского общества.
Автор выделяет ряд важных особенностей советской системы политического контроля. Так, с окончанием Гражданской войны секретный сбор сведений о настроениях в обществе не только не был упразднён, но и стал ещё более регулярным и всеобъемлющим — и это при том, что в годы войны «многие большевики, в том числе в верхних эшелонах власти, искренне верили в недолговечность существования ВЧК, обосновывая этим её не конституционность» (с. 252). Более того, с течением времени ОГПУ, как и любая другая крупная бюрократическая структура, всё в большей степени действовала в соответствии со своими собственными корпоративными интересами — отсюда, в частности, стремление преувеличить уровень угрозы правящему режиму, обосновывая тем самым необходимость существования самих «органов». Как замечает автор, «и хотя безусловным руководителем системы политического контроля и сыска выступал ЦК РКП(б) — ВКП(б), положение ОГПУ в этой системе превращало постепенно данное учреждение в „хвост, который вертит собакой“» (с. 253).
Поскольку партийное руководство стремилось контролировать практически все основные сферы жизни общества вплоть до поведения граждан в быту, сохранившиеся материалы политического контроля представляют собой ценнейший источник сведений о повседневной жизни и массовых настроениях в изучаемый период. Вместе с тем автор отмечает, что использовать такие материалы следует с большой осторожностью, поскольку сам характер советского политического контроля зачастую приводил к заметным искажениям собираемой информации. Если партийные структуры, как правило, стремились приукрасить ситуацию на местах, то органы ОГПУ в своих донесениях, напротив, делали акцент прежде всего на негативных явлениях. На оценках поступающих первичных данных сильно сказывались классовые предубеждения; кроме того, в системе политического контроля практически отсутствовала серьёзная аналитическая работа, так что в итоговых сводках единичные факты нередко выдавались за тенденцию. При этом политические решения принимались с учётом поступающей информации, тогда как составители всевозможных сводок и обзоров, в свою очередь, подгоняли свои выводы под предполагаемые представления вышестоящего руководства. Как следствие, большевистские лидеры всё в большей степени действовали в виртуальной реальности, которая могла сколь угодно сильно расходиться с объективным положением дел. Созданный ими режим тотальной секретности и подозрительности, таким образом, постепенно обернулся против них самих.
Наконец, даже с учётом всех этих обстоятельств, доступные на сегодня документы подтверждают, по мнению автора, что в 1920‑е годы, невзирая на успехи НЭПа, «коммунистическое руководство не имело безусловной поддержки большинства населения» (с. 252). Это порождало среди советских «вождей» постоянное чувство угрозы своей власти и стало одной из причин резкого ужесточения политического режима в последующий период.
Монография в целом вызывает безусловно благоприятное впечатление, автор проработал значительный объём документального материала, причём довольно подробно и внимательно. Крайне важно, что в тексте книги он не только излагает собранные при этом фактические сведения, но и даёт источниковедческий анализ различных видов и категорий документов политического контроля, тщательно увязанный с историей соответствующих органов и служб на разных отрезках изучаемого периода. Эта информация будет существенным подспорьем для будущих исследователей при работе с источниками подобного рода. Наиболее ценными автор считает материалы, передающие прямую речь советских людей того времени, — например, выдержки из перлюстрированных писем. Книга написана довольно взвешенным языком, в тексте содержатся многочисленные цитаты из использованных источников, что позволяет читателю лучше представить и прочувствовать атмосферу эпохи. Возможные замечания к работе носят скорее технический характер. Помимо отдельных моментов, упомянутых выше, стоит отметить довольно небрежную редактуру и корректуру: в тексте встречаются не только явные опечатки, но и несогласованные предложения.
Исследование В.С. Измозика, безусловно, не является исчерпывающим, но он и сам отмечает, что его работа «продолжает, но не закрывает огромную по своим историческим масштабам и крайне важную по своему научному значению тему», требующую дальнейшего изучения (с. 254). С момента выхода в свет первого издания монографии появилось уже немало научных работ, посвящённых советской системе политического контроля, в том числе на материалах отдельных регионов и применительно к отдельным социальным группам; хочется надеяться, что эта работа будет продолжаться и дальше.
[1] Измозик B. C. Глаза и уши режима: (Государственный политический контроль за населением советской России в 1918–1928 годах). — Санкт-Петербург: СПбУЭФ, 1995. — 164 с.