Батшев М.В. Памятник доброй воли и усердия. Рец.: Князь П.А. Вяземский и Н.П. Барсуков. Переписка. Составление, публикация, вступительная статья, комментарий и указатель имён Д.П. Ивинского. М.: Р. Валент. 2021. 620 с.
Рецензируемое издание переписки князя П.А. Вяземского с Н.П. Барсуковым представляет собой ценный источник, раскрывающий круг его общения в последнее десятилетие жизни.
Ключевые слова: Князь П.А. Вяземский, Н.П. Барсуков, П.И. Бартенев, «Остафьевский архив», журнал «Русский архив».
Сведения об авторе: Батшев Максим Владимирович – старший научный сотрудник Российского НИИ культурного и природного наследия имени Д.С. Лихачёва (Москва)
Контактная информация: bmv@list.ru
Batshev Maksim V. Monument of good will and diligence. Rev.: Князь П.А. Вяземский и Н.П. Барсуков. Переписка. Составление, публикация, вступительная статья, комментарий и указатель имён Д.П. Ивинского. М.: Р. Валент. 2021. 620 с.
Abstract. The reviewed edition of the correspondence between Duke Piotr A. Vyazemsky and N.P. Barsukov is a valuable source that reveals the circle of his contacts in the last decade of his life.
Key words: Piotr A. Vyazemsky, N.P. Barsukov, P.I. Bartenev, The Archive from Ostaphievo, “Russkii Arhiv” Magazine.
The author: Batshev Maksim V. – senior researcher, Russian D.S. Likhachev State Research Institute of Cultural and Natural Heritage (Moscow)
Contact information: bmv@list.ru
Письма издавать тяжело, особенно такого мастера эпистолярного жанра, как П.А.Вяземский. Д.П. Ивинский и издательство «Р.Валент» проделали большую работу по предоставлению читателю очередной части из колоссального «Остафьевского Архива» – писем Петра Андреевича Вяземского к Николаю Платоновичу Барсукову, а также ответных писем историка и археографа к поэту.
Знакомство Николая Платоновича с Петром Андреевичем произошло в начале весны 1872 года. Их познакомил дядя Барсукова, издатель и редактор «Русского Архива» Пётр Иванович Бартенев, который давно был знаком с поэтом. Племянник Бартенева произвёл хорошее впечатление на князя Вяземского. Вскоре после знакомства он писал Бартеневу: «Ваш Барсуков купается в моих бумагах. Боюсь, что захлебнётся. Впрочем, я очень доволен его усердием и умением вести дело в порядке. Когда всё будет приведено в известность, <Русский > архив получит свою подачку» (С.12).
Рассматривая во вступительной статье особенности отношений Вяземского и Барсукова, публикатор уделяет внимание не только важности Остафьевского архива, как драгоценного памятника русской культуры, дающего её сложный и насыщенный образ, но и поднимает вопрос о целостности архива князей Вяземских, которая «после Барсукова < …> не обсуждалась» (С.12). Но дальше простой постановки вопроса автор вступительной статьи не идёт, вероятно предполагая раскрыть этот сюжет в следующих своих публикациях, либо предлагая коллегам заняться исследованием этого сюжета.
По наблюдению Ивинского, Барсуков пытался в переписке с Вяземским выступить в качестве равноправного участника «обсуждения сложных вопросов истории русской литературы» (С.13). Но не встретил в этом понимания со стороны Вяземского.
Все письма в данном издании публикуются впервые.
Представленные в книге письма позволяют не только воссоздать процесс тяжелой и длительной работы по подготовке к печати Полного Собрания Сочинений князя Вяземского, но и раскрывают картину его интеллектуальной и социальной жизни в 1870-х годах. Ценность данного издания заключается ещё и в том, что по ней можно проследить историю подготовки к публикации не только собрания сочинений Вяземского, но и целого ряда других документальных памятников, в частности дневника секретаря императрицы Екатерины II Храповицкого (Барсуков и Вяземский обсуждают это в своей переписке за 1872 год). Инициатором этого издания был Вяземский, а непосредственным исполнителем Барсуков. Передав Барсукову рукопись, Вяземский выступал редактором подготовленного к печати текста и помогал различными советами в прочтении тех мест, которые вызывали затруднения: «Дневник Храповицкого стран<ица> 300 Вы оставили не объяснёнными слова последних двух строк. От того ли, что не разобрали, или из осторожности? Во всяком случае вот как я разобрал: “Захаров сказывал, что с двумя Зубовыми, Анной Никитишной, играли в жмурки вечером”. Но эти жмурки не иносказание ли?» (С.180). Достоинством издания, на наш взгляд, является обширное цитирование Ивинским в комментариях перекрёстной переписки Барсукова и Вяземского с Бартеневым, что позволяет представить различные нюансы их отношений.
Пётр Андреевич Вяземский любил и умел писать письма. И понимал, что благодаря своему владению эпистолярным жанром он мог поддерживать связи со своими друзьями. Наиболее обширна его переписка с Александром Ивановичем Тургеневым – она занимает несколько томов большого формата. Велика также корреспонденция Вяземского с В.А. Жуковским и А.Я. Булгаковым.
Опубликованные письма позволяют лучше представить отношение П.А. Вяземского к П.И. Бартеневу и его редакционной политике, как издателя «Русского Архива». В письме от 1 (13) октября 1872 года Вяземский пишет: «Не подумайте однако же, что я хочу рассориться с Бартеневым. Нисколько. Рад я остаться с ним в хороших отношениях и уважаю его многие хорошие качества» (С.43).
В переписке часто встречается тема публикаторской этики. Вяземский не считал издателя главного русского исторического журнала тех лет Бартенева абсолютно безупречным в этом отношении и потому далеко не всегда охотно предоставлял ему для публикации документы из своего обширного документального собрания. Соглашаясь на публикацию в «Русском Архиве» писем А.С. Пушкина к нему, он пишет Барсукову, который распоряжался оставленным в Санкт-Петербурге его документальным собранием: «Так и быть, дайте их ему счётом, но только тогда, когда он будет входить в дорожный вагон, как осторожные отцы дают деньги на дорогу блудным сыновьям своим, когда они садятся в карету» (С.80).
В письмах затрагиваются вопросы не только чисто научные, но и академической жизни того времени. Так, Барсуков рассказывает Вяземскому о своём бедственном материальном положении, упоминает об одном из академических учреждений, из-за произвола начальника которого он был лишён жалованья: «Археографическая комиссия есть действительно допотопное учреждение; и не по одной только скудности средств, но и по нравам» (С.88).
В одном из писем за 1874 год Барсуков впервые высказывает мысли о необходимости издания Архива князя Вяземского в виде отдельных сборников, в которых эпистолярные коллекции публиковались бы в хронологическом порядке. Таким образом видно, что от времени возникновения замысла до издания первого тома знаменитого «Остафьевского Архива» прошла четверть века. Тема сохранности и перевозки архива князя Вяземского фигурирует в переписке часто. «Считаю долгом довести до сведения Вашего Сиятельства, что Архив Ваш перед самым отъездом моим из Петербурга я перевёз в Свящённый Синод, и Начальник Синодального Архива Н.И. Григорович гостеприимно отвёл для него целый шкаф в библиотеке, ключи же от шкафа находятся у меня неотлучно. Смею уверить Ваше Сиятельство, что ни один листок из Вашего Архива без приказания Вашего не попадёт ни в чьи руки» (С.39).
В другом письме Барсуков формулирует своё отношение к Вяземскому, видя в нём не профессионального писателя, а напротив, писателя по призванию, и находя в этом его ценность и уникальность для истории русской литературы: «Вы никогда не были писателем, что называется цеховым, т.е. никогда Ваши мысли не сосредотачивались главным и серьёзным образом на количестве строчек, короче сказать Вы никогда не писали из-за денег и ради денег и брались за перо только в крайнем случае; а потому всё написанное Вами (даже в мелких статьях) имеет ценность не преходящую и заслуживает быть сохранённым как факт истории литературы и нашего общежития» (С.154).
Сам Вяземский вполне разделял оценку, данную ему Барсуковым, и в свою очередь советовал ему: «Бога ради, не приписывайтесь никогда к литератторному <так!> цеху. Оставайтесь лучше во веки веков титулярным советником и археологическим членом» (С.179).
Результатом знакомства Барсукова с материалами «Остафьевского Архива» стало в дальнейшем насыщение его главного труда, биографии М.П. Погодина большим количеством материалов, связанных с П.А. Вяземским.
В издании представлена не только переписка Вяземского с Барсуковым, но и письма к последнему секретаря Вяземского Чаплина, помощь которого в последние годы жизни много значила для часто болевшего Петра Андреевича.
Ивинский видит подготовленное им издание только первым шагом на пути к полному воссозданию картины личных и литературных взаимоотношений Вяземского с Барсуковым. В изучении всего массива писем он видит дальнейшее направление исследований: «Она [картина] может сложиться только в случае полной публикации “пересекающейся” части их эпистоляриев; прежде всего речь идёт об их переписке с П.П. Вяземским и М.А. Вяземскими, Шереметьевым, В.П. Титовым, М.П. Погодиным, П.И. Бартеневым, Ю.В. Толстым; к этому нужно прибавить переписку Барсукова с братьями, прежде всего с Александром Платоновичем (не говоря уже о том, что вся переписка Барсукова имеет несомненное значение как для истории литературной жизни, так и для истории науки)» (С.29).
Составитель тома обращает внимание на такой важной момент эпистолярной культуры XIX века, как конверты. В данном издании обозначены все пометки, которые он встретил на конвертах обоих корреспондентов.
Хочется надеяться, что данное издание – не последняя публикация материалов из сокровищницы «Остафьевского Архива», и что нас ждёт ещё множество интересных публикаций.
"Историческая экспертиза" издается благодаря помощи наших читателей.