Хут Л.Р. Клио как «девушка для утешения», или Что происходит с историей, когда она попадает в руки политиков. Рец.: Курилла И.И. Битва за прошлое: Как политика меняет историю. – М. : Альпина Паблишер, 2022. – 232 с.
Рецензия на книгу известного российского публичного историка И.И. Куриллы, посвященную влиянию политики на историю, тому, что происходит с историей, когда она попадает в руки политиков, написана в форме эссе-соразмышления, с использованием примеров из личного профессионального опыта вузовского преподавателя истории.
Ключевые слова: И.И. Курилла, историография, публичная история, использование истории, политика памяти, историческая политика
Сведения об авторе: Хут Людмила Рашидовна, доктор исторических наук, профессор кафедры всеобщей истории Адыгейского государственного университета (Майкоп)
Контактная информация: ludmila1302@mail.ru
L.R.Khut Clio as «Comfort Girl», or What happens to history when it falls into the hands of politicians. Rev.: Kurilla I.I. Bitva za proshloe: Kak politika menyaet istoriyu. – Moscow : Al'pina Pablisher, 2022. – 232 p.
Abstract: Review of the book by the well-known Russian public historian I.I.Kurilla, dedicated to the influence of politics on history, what happens to history when it falls into the hands of politicians, is written in the form of an essay-reflection, using examples from the personal professional experience of a university history teacher.
Key words: I.I. Kurilla, historiography, public history, use of history, politics of memory, historical politics
About the author: Khut Ludmila Rashidovna, Doctor of Historical Sciences, Professor of the Department of General History of the Adyghe State University (Maikop)
Contact information: ludmila1302@mail.ru
Эту книгу «о разительных переменах, которые переживает мир в своем отношении к прошлому» [Курилла 2022: 7] читают и активно обсуждают [см., например: Битва за прошлое 2021; Травин 2021; Битва за прошлое 2022]. Несмотря на то, что она опубликована совсем недавно, уже можно с уверенностью говорить о повышенном интересе, ею вызванном.
За научным творчеством автора – доктора исторических наук, профессора Европейского университета в Санкт-Петербурге И.И. Куриллы и его публичными высказываниями на темы текущей политики стараюсь следить примерно последние полтора десятка лет. Мне нравится, как он присутствует в профессии. За плечами И.И. Куриллы и многолетний опыт работы в региональном вузе – Волгоградском государственном университете, и органичное вписывание в контексты академической и вузовской науки двух российских столиц, и хорошо проторенная дорога к коллегам далеко за пределами национальных границ. Он не понаслышке знает, что происходит с системой высшего образования в сегодняшней России, ибо является практикующим преподавателем, а не чиновником, обрушивающим на головы тех, кто работает в аудитории, свои бесконечные бумагобезумства.
И.И. Курилла не сегодня и не вчера начал заниматься проблемами, поднимаемыми в его новой книге, например, проблемой учебника истории. Работая в Волгоградском госуниверситете, он выступил соредактором сборника, посвященного анализу опыта взаимных репрезентаций России и США на страницах учебников [Россия и США 2009]. Кроме того, в моей домашней библиотеке хранится подаренный им сборник «Кто боится учебника истории?» [Кто боится учебника истории? 2013]. Еще один его подарок – сборник «Память и памятники», тоже из «волгоградских времен» [Память и памятники 2012].
Всегда четко артикулированная позиция. Много лет читая тексты И.И. Куриллы в соцсетях (когда-то на платформе «Живого Журнала», а сейчас в фейсбуке), я всегда понимаю, что он хочет сказать и какие позиции отстаивает, ибо все прозрачно. Когда-то давно написала в соцсетях, что министр науки и высшего образования РФ в моем видении – это такой, как И. И. Курилла. По сегодняшний день мнения своего не изменила.
Когда я начала читать «Битву за прошлое», сразу почувствовала условного адресата текста: он написан, прежде всего, для нас, преподавателей, транслирующих профессиональное историческое знание на школьную и студенческую аудитории, а через нас – адресован тем, кто не в профессии или еще не в профессии, но хотел бы понять сопряжения истории и политики, памяти о прошлом и исторической политики. Почувствовала и развернулась лицом к книге, впечатленная мужеством автора. Кто-то же должен говорить с взыскующими исторических знаний массами на доступном для них языке? В процессе чтения постоянно параллелила «Битву за прошлое» с другим известным текстом – книгой недавно ушедшего из жизни французского историка М. Ферро «Как рассказывают историю детям в разных странах» (1981) [Ферро 2010]. Два нужных и востребованных опыта погружения в «истории рассказывания истории», между которыми дистанция в 40 лет. А еще думала о неслучайности важного факта научной биографии автора – именно ему Европейский университет в Санкт-Петербурге доверил в свое время подготовку книги «История» из серии «Азбука понятий», вышедшую уже вторым изданием [Курилла 2017, 2020].
Отдельно скажу про язык. И.И. Курилла ничего из себя не выдавливает, не старается казаться сам себя умнее или глупее, не обрушивает на читателя свою безудержную рефлексию и только ему понятные ассоциативные ряды. Он ведет спокойный разговор, умело сбивая собственную эмоциональную вовлеченность, чтобы не отпугнуть читателя, при этом эмоционально вовлекая его.
Возможно, это свидетельство моего недостаточного профессионализма, но текст был интересен мне не столько с позиций его теоретической фундированности (при всей моей вовлеченности в теоретико-методологическую проблематику исторической науки), а тем, как он соотносится с моими, не только историка-преподавателя, но и гражданина своей страны, ощущениями от усилившегося, особенно в последние годы, вмешательства политики в историю.
Я понимаю, что Иван имеет в виду, когда на разных площадках говорит, что книга не предназначена для историков. Это надо понимать не в буквальном смысле, а как напоминание о том, что потребителями текстов профессиональных историков являются не только коллеги по цеху, особенно текстов, написанных на актуальную тему. И, возможно, книга автора – это именно тот случай, когда можно несколько пренебречь ожиданиями профессионалов, но достучаться до массового читателя, который давно уже живет в состоянии перманентного хаоса думаний, говорений, визуализаций (самая яркая из которых, пожалуй, это полки российских книжных магазинов, маркированные словом «История», со смешением всего и вся) по поводу множественности предлагаемых интерпретаций прошлого.
Текст хорошо «сшит». Чего греха таить: структурирование профессиональных текстов – это всегда проблема и головная боль для автора. Неудачная структура может смазать общее впечатление и наоборот. В данном случае всё аккуратно подогнано заботливыми руками того, кто знает и любит свое ремесло. Сначала, вместо введения, идет «Предыстория», в которой автор говорит об истории как языке политики, о том, «что и каким образом делает с прошлым современность» [Курилла 2022: 6]. Затем следуют 4 части, разделенные на 12 историй. Часть первая («Рассказы о прошлом») - о «дроблении» прошлого, о том, как в США, Франции, Японии, России выглядят «говорения» об актуальном прошлом. Часть вторая («Овеществленное прошлое») - про символические вселенные, прежде всего, про памятники, про то, как прошлое способно влиять на настоящее. Часть третья («Прошлое как поле конфликтов и повод для примирения») начинается с разговора о памятнике «девушке для утешения» в Сеуле и завершается памятником Примирения в Севастополе. Часть четвертая («Прошлое как действие») - про трудные памяти XX века (о Большом терроре, Второй мировой войне). Завершает книгу небольшой по объему текст «Конец историй». Если коротко, он про необходимость научиться жить со «множественностью прошлого», которая «теперь с нами навсегда» [Курилла 2022: 231].
Интересна сама по себе фактологическая канва книги. О большей части фактов, изложенных в тексте, мы как бы знаем. Но когда все это в одном месте, эффект от чтения сильный. Мне нравится в рецензируемом тексте то, что примеры влияния политики на историю, использования истории, приводимые автором, вызывают в моем, читателя, случае, немедленную ответную реакцию, так как они не выглядят какой-то далекой от моей повседневности отвлеченностью, а прямо с этой повседневностью связаны. Такое «устройство» текста вызывает горячее желание снова и снова возвращаться к нему и соразмышлять вместе с автором, каждый раз открывая для себя что-то новое и удивляясь этим маленьким открытиям. Я успела прочитать книгу дважды и даже законспектировать. Я уже говорю о ней в студенческой аудитории, а теперь хочу еще раз полистать текст и поделиться своими размышлениями с читателями журнала «Историческая экспертиза».
Историю I («Единый учебник, или Борьба за школьную историю») предваряет пролог, в котором, говоря о вариантах российской истории, И.И. Курилла характеризует возможные концепции ее осмысления: новая «государственная школа»; либерально-западническая; националистическая; цивилизационная; радикально-критическая, постколониальная [Курилла 2022: 18-21]. Она напомнила мне события почти десятилетней давности, когда В.В. Путин заговорил о создании единых учебников истории России для средней школы. В мае 2013 г. я принимала участие в организованных Институтом гуманитарных историко-теоретических исследований (ИГИТИ) Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики» (НИУ ВШЭ) совместно с факультетом «Artes Liberales» Варшавского университета и Международным историко-просветительским, благотворительным и правозащитным обществом «Мемориал» (ныне квалифицируемом в качестве иностранного агента) российско-польских дебатах по исторической политике [см.: Резвых 2013], в рамках которых поднимала вопрос об интерпретациях прошлого в региональных учебниках истории. Как быть с тем, что внутри одного и того же региона – разные говорения о прошлом? Да, книга американского историка Г. Зинна, вышедшая первым изданием в 1980 г., к которой И.И. Курилла обращается в качестве примера версий американской истории с точки зрения «проигравших» групп американского общества, впечатляет [Зинн 2006]. Жаль, что я прочитала ее с солидным временным лагом, даже по сравнению с выходом русского перевода. Но как быть с тем, что обе условные стороны конфликта в Кавказской войне XIX в. – самом болезненном месте памяти северокавказских народов живут, не разделенные географически, в рамках единого, по сути, пространства, а учебники по краеведению у них разные? Посмотрите на карту моей родной Адыгеи: в буквальном смысле республика находится «внутри» Краснодарского края. Мои внучки, в жилах которых течет и русская, и черкесская кровь, живущие в Краснодаре, не очень жалуют предмет «Кубановедение», хотя, судя по их рассказам, многое изменилось в практиках его преподавания сегодня по сравнению с концом прошлого века. Иными словами, это тот случай, когда региональные историки, скорее, на стороне власти, в своих надеждах «быть услышанными». И очень точное замечание автора, высказанное, правда, по другому поводу: «Российское общество устроено так, что попытки диалога обращены не друг к другу, а к власти…» [Курилла 2022: 114–115].
История II («Выставка «Энола Гэй», или Музейное прошлое»), в которой автор размышляет о «музеях идентичности», музейных экспозициях и мифах о прошлом, содержит сюжет о «клонировании» в больших городах России мультимедийных выставок «Россия. Моя история», о неприкрытом противопоставлении «государственнического нарратива нарративу свободы» [Курилла 2022: 41]. Сказанное корреспондирует с впечатлениями моей старшей внучки Майи, когда в 13-летнем возрасте, после посещения такой выставки вместе с одноклассниками, она очень эмоционально мне сказала: «Это не моя история, это история чего-то внешнего по отношению ко мне. У меня не было эмоций, которых, очевидно, ждали от нас организаторы».
Здесь же, в связи с идейным вдохновителем проекта - о. Тихоном (Шевкуновым), автор вспоминает 2008 г., когда телеканал «Россия» показал документальный фильм «Гибель империи. Византийский урок». Он пишет, что «ведущий отечественный византинист Сергей Иванов дал этому фильму уничтожающую оценку» [Курилла 2022: 43]. Все так, но я помню, как масса профессионалов (в их числе – известный историк-византинист, акад. С.П. Карпов) очень аккуратно об этом фильме высказывались, будто пытаясь найти хоть какое-то оправдание транслировавшейся фильмом идее о том, что «Западу нельзя доверять». Это опять к вопросу о том, как всё перемешано в нашем настоящем, как система координат «профессионал – непрофессионал», «государство – общество» постоянно дает сбои.
В той же истории автор высказывает свою точку зрения на то, что принято обозначать термином «миф», причем в двух, на мой взгляд, исключающих друг друга тезисах. Тезис первый: «Нет ничего плохого в мифе или историческом романе, как бы ни критиковали их профессиональные историки. Человечество использовало мифы для объяснения прошлого задолго до появления первых исторических трудов и продолжает мифологизировать прошлое» [Курилла 2022: 44]. Тезис второй: «Однако распространенность мифов о прошлом в современном обществе и их привлекательность для политиков приводит и к серьезным проблемам. Мифы по своей природе создают бинарные оппозиции. Добро и зло, победа и поражение, герои и враги, жертвы и преступники определяют структуру мифа. Внутри общества такое структурирование прошлого приводит к поляризации и чревато расколом, репрессиями и гражданской войной» [Курилла 2022: 45].
Мне претит любое мифотворчество в дне сегодняшнем. Все хорошо в свое время. Мифы сегодня – это архаика или сознательная игра в далеко не безобидные вещи. Между тем, высоколобые разговоры о том, что миф – это «не страшно», не надо с ними так яростно сражаться, я слышала и в конференц-зале Адыгейского госуниверситета много лет назад, и относительно недавно, в стенах РАН, при большом стечении академического и студенческого люда. А еще на разных встречах-разговорах добрых и снисходительных к человеческим слабостям интеллектуалов. Моя позиция здесь однозначна: миф сегодня – это плохо. И не противостоять мифу – это непрофессионально, а значит, преступно. Поэтому из двух авторских тезисов я выбираю третий: «…в понимании современных историков любой дорогой политикам миф должен подвергаться сомнению…» [Курилла 2022: 47].
Следующий далее по тексту пример с В.Р. Мединским, главным любителем мифов и транслятором этой любви на широкую аудиторию экс-министром культуры РФ и помощником В.В. Путина, ожидаем. Но вот как быть с тем, что кому-то (интересно, кому?) понадобилось в новой линейке школьных учебников по истории издательства «Просвещение» указывать имя В.Р. Мединского в качестве редактора, еще и с постоянным упоминанием его скандальным путем добытой ученой степени доктора исторических наук. Это все настолько странно, когда фамилии крепких профессионалов в библиографических описаниях учебников «подпирает» фамилия того, кому и заходить на поле профессиональной историографии не стоило бы после всего, что произошло [Всеобщая история. 5 класс 2022; Всеобщая история. 6 класс 2021; Всеобщая история. 7 класс 2022; Всеобщая история. 8 класс 2022; Всеобщая история. 9 класс 2022; Всеобщая история. 10 класс 2021]. А когда еще авторы этих учебников начинают оправдываться, мол, там фамилия Мединского фигурирует чисто формально… Это опять к вопросу о все той же «чистоте рядов» и уже прозвучавших при обсуждении книги упреках И.И. Курилле в том, что он «слишком гостеприимен». Это не Иван гостеприимен, это наша жизнь давно с ног на голову встала. Он лишь пытается обо всем этом рассказать, параллельно показывая, как у нас все смешалось, как профессионалы и непрофессионалы постоянно заходят на поле друг друга, как размывается понятие профессионализма и как, пока кто-то гордо сидит в своей башне из слоновой кости, другой кто-то пытается «идти в народ».
История III («Наполеон и Гамильтон, или Прошлое на подмостках, экранах и мониторах») – одна из самых, на мой взгляд, интересных в книге. Ее название говорит само за себя. Вне академической среды взгляд на прошлое транслируют, как известно, не только учебники истории и говорения политиков, но и театральные подмостки, киноиндустрия, компьютерные игры. Последние, кстати, привлекательны тем, что «позволяют “переиграть” неудачное прошлое» [Курилла 2022: 60]. О громком театральном проекте современной Америки – мюзикле «Гамильтон», заслужившем восторженные отзывы зрителей, признание критиков и кассовый успех, премьерный показ которого состоялся в 2015 г., я впервые прочитала в фейсбуке у ярославского коллеги А.С. Ходнева, а потом и в его статье [Ходнев 2019: 114–128]. И.И. Курилла не только написал об этой истории в своей книге, но и делится своими впечатлениями от мюзикла на встречах с читателями. История про то, как сегодняшняя Америка смотрит на свое прошлое через настоящее, как роль Александра Гамильтона, ближайшего сподвижника Джорджа Вашингтона, играет пуэрториканец, а на роли других отцов-основателей приглашены афроамериканцы, вызвала у меня собственный ассоциативный ряд. Много лет назад, во времена либеральных перемен в нашей стране, казавшихся необратимыми, вдруг почувствовала, как это важно в студенческой аудитории время от времени примерять на себя образы тех, кто создавал современный мир, делал его «разметку». Как это круто, когда тех же отцов-основателей на наших факультетских исторических ролевых играх играют кавказские парни, когда они начинают транслировать на аудиторию концепции естественных прав личности и общественного договора, до хрипоты дебатируя друг с другом и аудиторией о преимуществах и ограничениях гамильтоновского и джефферсоновского путей развития Америки. Для меня, как практикующего преподавателя истории, входящего в студенческую аудиторию несколько десятилетий подряд, давно «овнутрена» мысль о том, что основополагающие ценности демократического общества – право на жизнь, право на свободу, право на стремление к счастью, озвученные на языке твоего повседневного общения, заставляют по-новому взглянуть на достижимые результаты цивилизационного развития человечества.
Из вызвавших сильную ответную эмоциональную реакцию сюжетов этой части книги отмечу еще два. Как преподаватель, я уже давно приняла мысль о том, что хорошая художественная историческая экранизация сродни качественному художественному историческому тексту, которыми ни в коем случае нельзя пренебрегать в процессе преподавания истории. До сих пор цитирую в аудитории Ретта Батлера, одного из главных героев известного романа М. Митчелл о Гражданской войне между Севером и Югом США («А у нас есть только хлопок, рабы и спесь»). Когда в прокат вышел российский фильм «Союз спасения» (2019), очень близко восприняла (собственно, не я одна), как сложно переплелись говорения об этом фильме – и тех, «у кого микрофон», и профессиональных историков, занимающихся темой декабризма сегодня, какие сложные конфигурации временных альянсов возникли на поле противостояния сторонников и противников предложенного авторами взгляда на одну из самых драматических страниц российской истории. И, конечно, история С.В. Мироненко, который, занимая пост директора Государственного архива РФ, т.е. выступая от имени профессионалов, «подвиг 28 панфиловцев», в том виде, в каком он вошел в учебники, назвал изобретением военной пропаганды, а вскоре вынужден был оставить свой пост. И опять вопрос – кто в этих историях говорит языком «власти», а кто транслирует точку зрения «общества»?
История IV («Шарлотсвилл, или Трагедия монументальной пропаганды») повествует о «войне против памятников» по обе стороны Атлантики, истоки которой восходят к рубежу XX-XXI вв. Долгое время «история США удивительным образом сочетала два разных образа ключевого события в истории страны, закрепив компромисс “двух Америк”, и это оставалось важным доводом в пользу того, что свобода слова позволяет обществу обойтись без единого взгляда на историю» [Курилла 2022: 72]. Я всегда с удовольствием рассказывала студентам, что американскому обществу неизвестны «войны против памятников», что историческая память вмещает в себя разные нарративы о самой трагической странице национальной истории, связанной с Гражданской войной между Севером и Югом США. Все изменилось в 2010-е гг., а начало меняться, как оказалось, еще раньше. А в тот период в истории уже нашей страны, когда шли ожесточенные дебаты по поводу сноса-несноса памятников Ленину, я рассказывала об упоминаемой И.И. Куриллой истории сноса и восстановления Вандомской колонны в Париже («Богатая революциями история Парижа позапрошлого столетия может быть рассказана как повесть о памятниках» [Курилла 2022: 78]).
История V («Ленин в Киеве, или Неустойчивые памятники») начинается со сноса памятника Ленину в Киеве в 2013 г., а продолжается рассказом об атаках по всему миру на памятники Сесилю Родсу, Христофору Колумбу, Бенджамину Франклину, Томасу Джефферсону, Джорджу Вашингтону, Аврааму Линкольну, Роберту Ли и т.д. Обращаясь к российским реалиям в этой части книги, автор вспоминает об опытах монументальной пропаганды в советской и постсоветской России. Отдельно он говорит про общественную инициативу – осуществляемый с 2013 г. проект «Последний адрес» и атаки на него. Завершается эта часть сюжетом на резонансную для Северного Кавказа тему установки [Чижова 2020] и последующего демонтажа [Грицевич 2020] летом 2020 г. Монумента подвигу русских солдат в Адлере, попавшего «в болевую точку растущего здесь напряжения» [Курилла 2022: 102]. И в связи уже с этой историей еще раз по поводу «гостеприимства» И.И. Куриллы. Как ограничиться записью во фрики и пренебречь говорениями, допустим, тех же Артемия Лебедева и Михаила Леонтьева, когда своими публичными высказываниями по поводу ситуации вокруг установки и стремительного демонтажа памятника в Адлере («какие-то черкесы», «какой-то один процент каких-то меньшинств»; «мы вас терпим и локализуем, или мы вас истребляем»; «будьте счастливы, что вас здесь терпят») они спровоцировали вал протестов со стороны кавказцев, усмотревших в этих памятниках стремление воссоздать колониалистский дискурс на землях, умытых кровью их предков. И это опять к вопросу о том, что региональная память о Кавказской войне не поддерживает большой российский нарратив – слишком велик ее конфликтогенный потенциал, так как у русских и кавказцев она «принципиально разная» [Лапин]. Но это не значит, что об этом не надо говорить. Позиция замалчивания неудобного дискурса здесь не лучший помощник.
История VI («Сталинград по праздникам, или Историческая разметка пространства и времени») прямо связана с российским городом, в котором И.И. Курилла прожил значительную часть своей жизни и с историей которого в известном смысле успел сродниться. «С распадом СССР началось масштабное разрушение символических систем, которое идет до сих пор. […] Особое место занимает Волгоград, который регулярно сотрясают инициативы коммунистов, стремящихся вернуть ему имя Сталинград (но не дореволюционное Царицын)» [Курилла 2022: 106].
Многое из того, о чем пишет автор, происходило на его, жителя Волгограда, глазах. В 2014 г., вместе со студентами Адыгейского госуниверситета, я впервые побывала в этом российском городе. Программа Летней школы «Европейский Союз: конструируя общее пространство - III. Создавая коллективную память», в рамках которой мы провели очень насыщенную неделю, была построена таким образом, что у слушателей и преподавателей была возможность посетить памятные места города-героя и его культурные объекты. Для меня эта поездка, прежде всего, памятна странными ощущениями от увиденного: с одной стороны, огромные монументы - Родина-мать на Мамаевом кургане (общая высота – 85 м) и памятник Ленину у входа в Волго-Донской судоходный канал (общая высота – 57 м) , а с другой - Музей курсантских полков Волгоградского университета, в достаточно замкнутом пространстве которого со стен на нас смотрели глаза молодых ребят, так и не узнавших, что такое старость. Если в музее я все время плакала, то посещение двух громадных монументов никак не повлияло на мой эмоциональный фон.
В этой же части книги есть сюжет про 100-летний юбилей Русской революции («Тихий семнадцатый год»). Возможно, я бы поспорила с автором в связи с его утверждением, что «французы гордятся своей революцией» [Курилла 2022: 112] (не все так однозначно), а с другой – да, то, насколько «незамеченным» прошел в нашей стране 100-летний юбилей Русской революции, вызывает множество вопросов. Между тем, «революционная» проблематика в тех же вузовских учебных курсах отечественной и всеобщей истории может многое сказать о нашем сегодняшнем дне. Так, с конца 1980-х гг. по настоящее время, проводя со студентами первую по времени появления на свет историческую ролевую игру «Суд над Робеспьером», с удивлением обнаруживала, как менялись акценты в суждениях по поводу монтаньярского вождя и его роли в исторических судьбах Франции: «виновен» – «виновен, но заслуживает снисхождения» – «не виновен». Каждый раз аудитория на самом деле «приговаривала» себя к нашему настоящему, а не выносила приговор историческому деятелю другой страны. Тяжелее всего участники игры принимали мысль о них самих, как о «коллективном Робеспьере».
История VII («Коленопреклонение в Катыни, или Вторая мировая война в европейской памяти XXI века»), одна из самых объемных в книге, рассказана И.И. Куриллой так, что дает яркое представление о том, как историческая политика и ее акторы в разных странах транслируют «картинку» прошлого, одобренную властью. В одном из подстрочных примечаний автор отмечает, что «…столкновение “исторических политик” разных стран не должно препятствовать сотрудничеству профессиональных историков, которые не могут ставить перед собой задачу создания некоего единого взгляда на прошлое. Диалог историков разных стран включает и обсуждение различных интерпретаций общего прошлого» [Курилла 2022: 141]. Возможно, кому-то это покажется странным, но, читая эту историю, я вспоминала свои ощущения от художественного текста Дж. Литтелла «Благоволительницы» [Литтелл 2021]. Это роман о Второй мировой войне, написанный американским писателем, этническим евреем, на французском языке и - самое неожиданное - от лица эсесовца, т.е. «тех, кто убивал». Это какое-то невыносимо циничное восприятие войны, изложенное на достоверном (что особо подчеркивают критики) материале. Ведь и эта «картинка» нам зачем-то нужна (в этом я как раз абсолютно уверена), и куда-то ее надо поместить в этой борьбе нарративов, не вызывая при этом очередного бурления в рядах «озабоченной общественности». Похоже, и здесь автор прав, когда пишет про «сшивание» разных нарративов в единое «полотно» и «лоскутное одеяло, сотканное из разных объяснений прошлого» [Курилла 2022: 151].
История VIII («”Свобода истории”, или Каноны “исторической правды”») для меня, прежде всего, лишний повод поговорить о тех, кого мы называем профессиональными историками (возможно, сыграл свою роль как бы отстраненный рассказ И.И. Куриллы о резонансной защите в марте 2016 г. в Санкт-Петербургском институте истории РАН докторской диссертации К. М. Александрова «Генералитет и офицерские кадры вооруженных формирований Комитета освобождения народов России 1943—1946 гг.» и последующем отказе Экспертного совета ВАК по истории от ее поддержки). Так вот о профессиональных историках. Кто они? Как степень профессионализма можно «измерить»? Многажды, в разных контекстах, я возвращалась к этой теме, высказывалась [см., например: Хут 2019: 49], соотносила сказанное с тем, что наблюдаю в своей профессии много лет. Когда-то даже попыталась выступить на серьезном научном мероприятии, в кругу близких мне в профессиональном плане коллег, и развить вполне себе лапидарную мысль: то, что мы называем «исторической наукой и ее носителями», в нашей стране разнится даже по обе стороны Садового кольца [см.: Плешков 2011]. Мне, историку не столичному, после трехлетнего пребывания в очной докторантуре одного из московских вузов в 2007-2010 гг., совершенно очевидна была та научная «чересполосица», которая буквально разделила российскую столицу на достаточно замкнутые профессиональные корпорации. Я быстро научилась различать условных «своих» и условных «чужих», не очень жаловавших, а скорее терпевших друг друга (можно проиллюстрировать сказанное, опять же, очень условно, сложившейся позднее дихотомией «Российское военно-историческое общество» vs «Вольное историческое общество»). Для меня так и остался открытым вопрос, как со всем этим быть, кого и куда из коллег «определять», где мне самой «самоопределяться», потому что, повторяю, линия демаркации нарушается с обеих сторон постоянно.
И еще в этой же части книги, где речь идет о статье 354.1 УК РФ «Реабилитация нацизма», в частности, последней ее части, которую связывают «с активностью популярных оппозиционных блогеров, критиковавших использование “георгиевских лент” как символа российского “лоялизма”» [Курилла 2022: 162]. Символические вселенные, в которых мы живем, способны постоянно нас удивлять своими неожиданными пересечениями и взаимодействиями. Так, георгиевская лента и споры вокруг нее вполне себе соотносимы со спорами вокруг белой ленты – символа протестного движения в России 2011-2012 гг. или зеленой ленты – символа памяти о Кавказской войне, воспринимаемой как символ черкесского активизма. К георгиевской ленте, например, отношение в черкесской среде очень разное, и связано это с таким, возможно, неожиданным для других российских регионов обстоятельством, что она ассоциируется с черкесской трагедией XIX в. (к ней прикреплялась учрежденная 12(24) июля 1864 г., т.е. в год завершения Кавказской войны, медаль «За покорение Западного Кавказа»). «Если никто не будет задавать новых вопросов о войне, если в публичном пространстве война останется только в форме отвердевших сакральных текстов и неприкосновенных мемориалов, она перестанет быть частью актуального прошлого и утратит свое значение» [Курилла 2022: 165]. Я склонна толковать этот тезис автора расширительно: не бояться задавать неудобные вопросы любому прошлому, чтобы оно было хоть чем-то полезно нам, сегодняшним.
История IX («Возвращение кинжала принца Дипонегоро, или Конец европейской истории») вызвала у меня бурную эмоциональную реакцию, но не в связи с крисом руководителя Яванского восстания принца Дипонегоро против Нидерландов в первой половине XIX в. Читая сюжет о передаче берлинским этнографическим музеем мумифицированных голов маори, бывших предметом коллекционирования европейцами в конце XIX в., в Новую Зеландию осенью 2020 г. [Курилла 2022: 173], не могла не вспомнить генерала Г.Х. Засса, основателя города Армавир, Краснодарского края, который в годы Кавказской войны промышлял примерно тем же. Только вместо голов маори были головы черкесов. Возникало странное ощущение себя, как колониального трофея, лишенного субъектности, и это тоже было сильное ощущение.
История X («Дело Дениса Карагодина, или “Трудное прошлое”») – рассказ про болезненную память о репрессиях советского периода, реперной точкой которого стала история выпускника Томского университета Дениса Карагодина, предпринявшего самостоятельное расследование гибели своего прадеда Степана в эпоху Большого террора. Автор поднимает вопрос, который совершенно очевиден, но который плохо проговариваем в публичном пространстве: ведь наше современное общество состоит не только из потомков жертв, но и потомков их палачей тоже. Что нас может примирить с прошлым и друг с другом? В параллель идет тема американского «трудного прошлого». Здесь же сюжет о фильме популярного журналиста и видеоблогера Ю. Дудя «Колыма – родина страха» и справедливое резюме: «…без напоминания в какой-либо форме даже самый известный нарратив забывается обществом» [Курилла 2022: 189].
История XI («Реконструкция нацистов, или Играя в прошлое») посвящена движениям реконструкторов в США и России. Не буду скрывать, я считаю движение исторических реконструкторов, равно как и исторические ролевые игры, годным способом постижения прошлого. И мне приходится лишь сожалеть, что сегодня реконструкторское движение окрашено недобрым отсветом, который падает на него в связи как с донбасским вояжем исторического реконструктора И. Гиркина (Стрелкова) во время кризиса на востоке Украины в 2014 г., так и с леденящей кровь историей питерского доцента-расчленителя О. Соколова в 2019 г. Несмотря на то, что «движение явно выходит из моды» [Курилла 2022: 197], российское государство, при активном участии Российского военно-исторического общества, «решило взять под крыло реконструкторов» [Курилла 2022: 200]. Приходится лишь с удовлетворением констатировать, что идея «приватизировать» наши факультетские исторические ролевые игры пока никому «из тех, кто власть и околовласть» не пришла в голову.
История XII («“Бессмертный полк”, или Кому принадлежит память о войне») является завершающей. Наверное, это не случайно, потому что история инициативы томских журналистов телекомпании ТВ-2, превратившейся в массовое общественное движение, с одной стороны, и история присвоения его властью – с другой, это «борьба за присвоение энергии масс…одна из самых важных историй в современной российской политике» [Курилла – 2022: 208]. Читая эту историю, постоянно ловила себя на том, что мои ощущения по поводу изменившихся практик «Бессмертного полка» (инициатива снизу, впоследствии «залюбленная» сверху) очень созвучны прочитанному. В этой истории сошлось все – обостренное, окрашенное какими-то семейными воспоминаниями восприятие Великой Отечественной войны в России, судьба инициатора и первого пропагандиста «Бессмертного полка» - томского телеканала ТВ-2 (он был закрыт), мое восприятие акции – от подзабытого чувства сопричастности и горячего желания пройти вместе с большим количеством людей по главной улице города с портретом отца, деда трех внуков и (уже) семи правнуков до недоумения и нарастающего раздражения по поводу того, как умело это обуздывается и во что превращается.
Здесь же, в этой части книги, история другой инициативы – «Бессмертный барак» и неприятия ее не только властью (демонстрируемое отсутствие интереса), но и некоторыми профессиональными историками (мы все помним, как А. И. Миллер в интервью А. Т. Урушадзе назвал движение «идиотской инициативой» либералов [Урушадзе 2018]).
В эпилоге И.И. Курилла повествует об акции «Возвращение имен». Новый смысл приобретают сегодня, когда на наших глазах ликвидируется инициатор акции – признанное иностранным агентом Международное общество «Мемориал», его слова о том, что «сосредоточенность на именах конкретных людей отличает подход активистов “Мемориала” от отношения к памяти о репрессиях современного государства» [Курилла 2022: 224]. И опять (уже в который раз!) удивляешься: прошлое стремительно перетекает в настоящее и наоборот, вовлекая каждого из нас, в том числе профессиональных историков, в эти движения встречных потоков, делая не только наблюдателями «того, что было» или «того, что происходит», но и непосредственными участниками, часто по разные стороны баррикад.
По поводу оформления книги. «Визуальный поворот» в мировой исторической науке привел к тому, что визуальное наполнение того или иного научного текста играет серьезную, поддерживающую текст роль. Хороша, на мой взгляд, обложка. Книга снабжена большим количеством иллюстративного материала. Из самых сильных визуализаций в книге – фотографии коленопреклоненных политиков (В.В. Путина в Катыни, В. Брандта в Варшаве) и безымянного мужчины, японского солдата (одна из двух статуй памятника «девушке для утешения» в Пхенчане). Сначала мне показалось, что «в цвете» визуальный ряд мог бы усилить впечатление от книги, но потом я отказалась от этой своей мысли. Тот случай, когда ничего не надо приукрашивать и «ярчить».
Текст вычитан, и это, особенно в наше время, еще один дополнительный бонус в его пользу. Если совсем придираться, то на странице 112 вместо «Комиссии 1776» получилась «Комиссия 1789», а на странице 200, в первом абзаце, пропущен предлог «в».
По поводу объема книги и дискуссий на эту тему. Да, я помню декларации серьезных ученых, произносившиеся на рубеже XX-XXI вв., о том, что «время больших нарративов прошло». Помню, как мои студенты восхищались бешеной энергией, идущей от статьи М.А. Бойцова «Назад, к Геродоту!» [Бойцов 1999: 144-165] Но время прошло, а большие нарративы – нет, и сам Михаил Анатольевич, когда пришел час, «выстрелил» Большим Текстом (на целых 34,5 п.л.) [Бойцов 2009]. Я с глубоким уважением отношусь к тем коллегам в профессии, которые пишут монографии на несколько сот и даже тысяч страниц, поднимая в них узкопрофессиональные темы и фактически творя себе прижизненные монументальные памятники, но да – надо сравнивать сравнимые вещи. Это разные истории. История «Битвы за прошлое» – это история про то, как вызывать огонь на себя и со стороны профессионалов, и со стороны «широкой общественности». И хотелось бы обратить внимание, что те коллеги, которые не пренебрегают малыми формами, делают важное дело – обеспечивая жаждущим исторических знаний массам «проходимый» путь в прошлое. Параллельно с книгой И.И. Куриллы я читала еще два соотносимых по объему с ним текста – саратовского коллеги А.В. Гладышева [Гладышев 2021] и московского коллеги П.Ю. Уварова [Уваров 2022]. Я читала и все время держала в голове мысль, насколько то, что я читаю, соответствует запросам студенческой аудитории, как эти тексты будут ею восприниматься. В конечном итоге, с удовлетворением констатировала, какой это хороший формат для вхождения в пространство смыслов профессиональной историографии – большая статья, переработанная в небольшую книгу.
Главная мысль, которую мне хотелось бы донести до тех коллег, что будут читать эту рецензию, которая, похоже, получилась не совсем рецензией, а скорее соразмышлением с И.И. Куриллой: я на стороне автора, потому что ему удалось пройти по лезвию бритвы и, с одной стороны, вызвать заинтересованное внимание профессионалов, с другой – не оттолкнуть массового читателя сложносочиненными разговорами о том, кого больше в его книге в плане методологических предпочтений – Шанталь Муфф или Алейды Ассман, или кого-то третьего.
Перефразируя героя фильма «Пролетая над гнездом кукушки», в заключение скажу, что Иван Курилла «хотя бы попытался», т.е. не ограничился важными и нужными разговорами профессионалов, как бы следовало написать текст о том, как политика вмешивается в историю и как политики используют историю, а пошел дальше и такой текст написал. На мой взгляд, у него это совсем неплохо получилось.
И уже за скобками, очень субъективное. Устойчивое, через весь текст, ощущение, что все, написанное в этой книге, прямо касается меня. Рассказанные коллегой, профессиональным историком-американистом, истории про то, что происходит с историей, когда она попадает в руки политиков, вызывают стойкое желание преклонить колена, как тот японский солдат перед памятником «девушке для утешения» в Сеуле, перед Историей. За все, что с ней делали, делают (я завершаю эту рецензию 22.02.2022) и наверняка еще сделают, удовлетворяя свои самые изощренные больные фантазии, в нашем, историков, присутствии и часто с нашего молчаливого согласия политики и всяческие активисты. Сильный текст.
БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК
Битва за прошлое 2022 – Битва за прошлое. Обсуждение книги Ивана Куриллы [Участники дискуссии: Иван Курилла, Константин Ерусалимский, Андрей Тесля, Дмитрий Дубровский] // Либеральная Миссия. 24.01.2022 URL: https://www.youtube.com/watch?v=clZpqZ0Z_k0 (дата обращения: 05.02.2022).
Битва за прошлое 2021 – Битва за прошлое: как политика меняет историю. Разговор с Иваном Куриллой // Сахаровский Центр. 03.12. 2021. URL: https://www.youtube.com/watch?v=XSvvZ1zNuw0 (дата обращения: 05.02.2022).
Бойцов 2009 –Бойцов М.А. Величие и смирение. Очерки политического символизма в средневековой Европе. М.: Российская политическая энциклопедия (РОССПЭН), 2009. 550 с.
Бойцов 1999 – Бойцов М.А. Вперёд, к Геродоту! // Историк в поиске: микро- и макроподходы к изучению прошлого. Доклады и выступления на конференции 5-6 октября 1998 / под ред. Ю. Л. Бессмертного (отв. ред.), М.А. Бойцова, П.Ш. Габдрахманова. М., 1999. С. 144-165.
Всеобщая история. 5 класс 2022 – Всеобщая история. 5 класс. История Древнего мира: учебник / Е. В. Саплина, А. А. Немировский, Е. И. Соломатина, С. В. Тырин; под общ. ред. д.и.н. В. Р. Мединского. 2-е изд., стер. М.: Просвещение, 2022. 272 с.
Всеобщая история. 6 класс 2021 – Всеобщая история. 6 класс. История Средних веков: учебник / А.В. Абрамов, В.А. Рогожкин, С.В. Тырин; под общ. ред. д.и.н. В. Р. Мединского. М.: Просвещение, 2021. 272 с.
Всеобщая история. 7 класс 2022 – Всеобщая история. 7 класс. История Нового времени. Конец XV-XVII век: учебник / А. Ю. Морозов, Э. Н. Абдулаев, С. В. Тырин, К. П. Чиликин; под общ. ред. д.и.н. В. Р. Мединского. 2-е изд., стер. М.: Просвещение, 2022. 223 с.
Всеобщая история. 8 класс 2022 – Всеобщая история. 8 класс. История Нового времени. XVIII век: учебник / А. Ю. Морозов, Э. Н. Абдулаев, С. В. Тырин, К. П. Чиликин; под общ. ред. д.и.н. В. Р. Мединского. 2-е изд., стер. М.: Просвещение, 2022. 207 с.
Всеобщая история. 9 класс 2022 – Всеобщая история. 9 класс. История Нового времени. XIX - начало XX века: учебник / А. Ю. Морозов, Э. Н. Абдулаев, С. В. Тырин, К. П. Чиликин; под общ. ред. д.и.н. В. Р. Мединского. 2-е изд., стер. М.: Просвещение, 2022. 223 с.
Всеобщая история. 10 класс 2021 – Всеобщая история. 10 класс. Новейшая история. Базовый и углубленный уровни: учебник / А.В. Шубин; под общ. ред. д.и.н. В.Р.Мединского. М.: Просвещение, 2021. 384 с.
Гладышев 2021 – Гладышев А.В. Мушка в паутине. Мир глазами феминистки XIX века. М.: Политическая энциклопедия, 2021. 175 с.
Грицевич 2020 – Грицевич А. Черкесские активисты добились сноса памятника русским солдатам в Адлере // Кавказский Узел. 2020. 8 июля. URL: https://www.kavkaz-uzel.eu/articles/351687/ (дата обращения: 05.02.2022)
Зинн 2006 – Зинн Г. Народная история США с 1492 года до наших дней / пер. c фр.: Г. П. Бляблин и др. М.: Весь Мир, 2006. 878 с.
Кто боится учебника истории? 2013 – Кто боится учебника истории?: материалы семинара, проведенного Волгоградским государственным университетом и Институтом Кеннана Международного научного центра им. Вудро Вильсона при поддержке Фонда Ф. Эберта 26 апр. 2012 г. / под ред. д-ра ист. наук, проф. И.И. Куриллы; авт. предисл. и послесл. И.И. Курилла. Волгоград, 2013.
Курилла 2022 – Курилла И.И. Битва за прошлое: Как политика меняет историю. М.: Альпина Паблишер, 2022. 232 с.
Курилла 2017–2020 – Курилла И.И. История, или Прошлое в настоящем. СПб.: Изд-во ЕУ в СПб., 2017. 168 с.; 2-е изд. 2020. 168 с.
Лапин – Лапин В. Лица Кавказской войны: Ермолов и Шамиль: аудиолекция. URL: https://arzamas.academy/courses/53/4 (дата обращения: 23.10.2021)
Литтелл 2021 – Литтелл Дж. Благоволительницы / пер. с фр. И. Мельниковой под ред. М. Томашевской и Д. Диминьша. 2-е изд. М.: Ад Маргинем Пресс, 2021. 720 с.
Память и памятники 2011 – Память и памятники: материалы семинара, проведенного Волгоградским государственным университетом и Институтом Кеннана Международного научного центра им. Вудро Вильсона 21 апреля 2011 г. / под ред. д-ра ист. наук И.И. Куриллы; предисл. И.И. Куриллы. Волгоград, 2012.
Плешков 2011 – Плешков А. Что случилось с «Историей и теорией»? (Репортаж семинара ИГИТИ 15 февраля 2011 г.). URL: https://igiti.hse.ru/Meetings/Seminar15022011 (дата обращения: 05.02.2022)
Резвых 2013 – Резвых П. Историческая политика в России и Польше (Репортаж). URL: https://igiti.hse.ru/Meetings/Debaty2013_report (дата обращения: 05.02.2022)
Россия и США 2009 – Россия и США на страницах учебников: опыт взаимных репрезентаций / под ред. В.И. Журавлевой и И.И. Куриллы. Волгоград: Изд-во ВолГУ, 2009. 408 с.
Травин 2021 – Травин Д. От Нестора до Зыгаря, от Мединского до Безинского: история одна, «историй» может быть много // Republic. 2021. 27 декабря. URL: https://republic.ru/posts/102731 (дата обращения: 05.02.2022)
Уваров 2022 – Уваров П.Ю. Мир накануне раннего Нового времени. СПб.: Евразия, 2022. 160 с.
Урушадзе 2018 – Урушадзе А. «Разговор об исторической памяти превращается в троллинг. Мы приплыли». Алексей Миллер о политике памяти в России и Европе // Colta. 2018. 23 апреля. URL: https://www.colta.ru/articles/specials/17902-razgovor-ob-istoricheskoy-pamyati-prevraschaetsya-v-trolling-my-priplyli (дата обращения: 18.02.2022)
Ферро 2010 – Ферро М. Как рассказывают историю детям в разных странах мира / пер. с фр. Е. Лебедевой. М.: Книжный клуб 36.6, 2010. 480 c.
Ходнев 2019 – Ходнев А.С. История про Америку в то время, рассказанная Америкой нашего времени // Диалог со временем. Альманах интеллектуальной истории. 2019. № 67. С. 114–128.
Хут 2019 – Хут Л.Р. «Мы с вами лично в Куликовской битве не участвовали…» // Сербия, славянский мир и их соседи: вопросы истории и культуры (к 630-летию битвы на Косовом поле). Краснодар, 2019. С. 44–58.
Чижова 2020 – Чижова Л. «Для нас это очень болезненно». Реакция на памятник Кавказкой войне // Радио Свобода. 2020. 6 июля. URL: https://www.svoboda.org/a/30709426.html (дата обращения: 05.02.2022)
REFERENCES
Bitva za proshloe. Obsuzhdenie knigi Ivana Kurilly [Uchastniki dis-kussii: Ivan Kurilla, Konstantin Erusalimskij, Andrej Teslya, Dmitrij Dubrovskij] // Liberal'naya Missiya. 24.01.2022 URL: https://www.youtube.com/watch?v=clZpqZ0Z_k0 (data obrashcheniya: 05.02.2022).
Bitva za proshloe: kak politika menyaet istoriyu. Razgovor s Ivanom Kurilloj // Saharovskij Centr. 03.12. 2021. URL: https://www.youtube.com/watch?v=XSvvZ1zNuw0 (data obrashcheniya: 05.02.2022).
Bojcov M.A. Velichie i smirenie. Ocherki politicheskogo simvolizma v srednevekovoj Evrope. M.: Rossijskaya politicheskaya enciklopediya (ROS-SPEN), 2009. 550 s.
Bojcov M.A. Vperyod, k Gerodotu! // Istorik v poiske: mikro- i makropodhody k izucheniyu proshlogo. Doklady i vystupleniya na konferencii 5-6 oktyabrya 1998 / pod red. YU. L. Bessmertnogo (otv. red.), M.A. Bojcova, P.SH. Gabdrahmanova. M., 1999. S. 144-165.
Vseobshchaya istoriya. 5 klass. Istoriya Drevnego mira: uchebnik / E. V. Saplina, A. A. Nemirovskij, E. I. Solomatina, S. V. Tyrin; pod obshch. red. d.i.n. V. R. Medinskogo. 2-e izd., ster. M.: Prosveshchenie, 2022. 272 s.
Vseobshchaya istoriya. 6 klass. Istoriya Srednih vekov: uchebnik / A.V. Ab-ramov, V.A. Rogozhkin, S.V. Tyrin; pod obshch. red. d.i.n. V. R. Medinskogo. M.: Prosveshchenie, 2021. 272 s.
Vseobshchaya istoriya. 7 klass. Istoriya Novogo vremeni. Konec XV-XVII vek: uchebnik / A. YU. Morozov, E. N. Abdulaev, S. V. Tyrin, K. P. CHilikin; pod obshch. red. d.i.n. V. R. Medinskog. 2-e izd., ster. M.: Prosveshchenie, 2022. 223 s.
Vseobshchaya istoriya. 8 klass. Istoriya Novogo vremeni. XVIII vek: uchebnik / A. YU. Morozov, E. N. Abdulaev, S. V. Tyrin, K. P. CHilikin; pod obshch. red. d.i.n. V. R. Medinskogo. 2-e izd., ster. M.: Prosveshchenie, 2022. 207 s.
Vseobshchaya istoriya. 9 klass. Istoriya Novogo vremeni. XIX - nachalo XX veka: uchebnik / A. YU. Morozov, E. N. Abdulaev, S. V. Tyrin, K. P. CHilikin; pod obshch. red. d.i.n. V. R. Medinskogo. 2-e izd., ster. M.: Prosveshchenie, 2022. 223 s.
Vseobshchaya istoriya. 10 klass. Novejshaya istoriya. Bazovyj i uglublennyj urovni: uchebnik / A.V. SHubin; pod obshch. red. d.i.n. V.R.Medinskogo. M.: Prosveshchenie, 2021. 384 s.
Gladyshev A.V. Mushka v pautine. Mir glazami feministki XIX veka. M.: Politicheskaya enciklopediya, 2021. 175 s.
Gricevich A. CHerkesskie aktivisty dobilis' snosa pamyatnika russkim soldatam v Adlere // Kavkazskij Uzel. 2020. 8 iyulya. URL: https://www.kavkaz-uzel.eu/articles/351687/ (data obrashcheniya: 05.02.2022)
Zinn G. Narodnaya istoriya SSHA s 1492 goda do nashih dnej / per. c fr.: G. P. Blyablin i dr. M.: Ves' Mir, 2006. 878 s.
Kto boitsya uchebnika istorii?: materialy seminara, provedennogo Volgogradskim gosudarstvennym universitetom i Institutom Kennana Mezhdunarodnogo nauchnogo centra im. Vudro Vil'sona pri podderzhke Fonda F. Eberta 26 apr. 2012 g. / pod red. d-ra ist. nauk, prof. I.I. Kurilly; avt. predisl. i poslesl. I.I. Kurilla. Volgograd, 2013.
Kurilla I.I. Bitva za proshloe: Kak politika menyaet istoriyu. M.: Al'pina Pablisher, 2022. 232 s.
Kurilla I.I. Istoriya, ili Proshloe v nastoyashchem. SPb.: Izd-vo EU v SPb., 2017. 168 s.; 2-e izd. 2020. 168 s.
Lapin V. Lica Kavkazskoj vojny: Ermolov i SHamil': audiolekciya. URL: https://arzamas.academy/courses/53/4 (data obrashcheniya: 23.10.2021)
Littell Dzh. Blagovolitel'nicy / per. s fr. I. Mel'nikovoj pod red. M. Tomashevskoj i D. Dimin'sha. 2-e izd. M.: Ad Marginem Press, 2021. 720 s.
Pamyat' i pamyatniki: materialy seminara, provedennogo Volgogradskim gosudarstvennym universitetom i Institutom Kennana Mezhdunarodnogo nauchnogo centra im. Vudro Vil'sona 21 aprelya 2011 g. / pod red. d-ra ist. nauk I.I. Kurilly; predisl. I.I. Kurilly. Volgograd, 2012.
Pleshkov A. CHto sluchilos' s «Istoriej i teoriej»? (Reportazh seminara IGITI 15 fevralya 2011 g.). URL: https://igiti.hse.ru/Meetings/Seminar15022011 (data obrashcheniya: 05.02.2022)
Rezvyh P. Istoricheskaya politika v Rossii i Pol'she (Reportazh). URL: https://igiti.hse.ru/Meetings/Debaty2013_report (data obrashcheniya: 05.02.2022)
Rossiya i SSHA na stranicah uchebnikov: opyt vzaimnyh reprezentacij / pod red. V.I. ZHuravlevoj i I.I. Kurilly. Volgograd: Izd-vo VolGU, 2009. 408 s.
Travin D. Ot Nestora do Zygarya, ot Medinskogo do Bezinskogo: istoriya odna, «istorij» mozhet byt' mnogo // Republic. 2021. 27 dekabrya. URL: https://republic.ru/posts/102731 (data obrashcheniya: 05.02.2022)
Uvarov P.YU. Mir nakanune rannego Novogo vremeni. SPb.: Evraziya, 2022. 160 s.
Urushadze A. «Razgovor ob istoricheskoj pamyati prevrashchaetsya v trol-ling. My priplyli». Aleksej Miller o politike pamyati v Rossii i Evrope // Colta. 2018. 23 aprelya. URL: https://www.colta.ru/articles/specials/17902-razgovor-ob-istoricheskoy-pamyati-prevraschaetsya-v-trolling-my-priplyli (data obrashcheniya: 18.02.2022)
Ferro M. Kak rasskazyvayut istoriyu detyam v raznyh stranah mira / per. s fr. E. Lebedevoj. M.: Knizhnyj klub 36.6, 2010. 480 c.
Hodnev A.S. Istoriya pro Ameriku v to vremya, rasskazannaya Amerikoj nashego vremeni // Dialog so vremenem. Al'manah intellektual'noj istorii. 2019. № 67. S. 114–128.
Hut L.R. «My s vami lichno v Kulikovskoj bitve ne uchastvovali…» // Serbiya, slavyanskij mir i ih sosedi: voprosy istorii i kul'tury (k 630-letiyu bitvy na Kosovom pole). Krasnodar, 2019. S. 44–58.
CHizhova L. «Dlya nas eto ochen' boleznenno». Reakciya na pamyatnik Kav-kazkoj vojne // Radio Svoboda. 2020. 6 iyulya. URL: https://www.svoboda.org/a/30709426.html (data obrashcheniya: 05.02.2022)