Дмитрий Стахов Кино больших идей. Рец.: «На Западном фронте без перемен», фильм режиссёра Эдварда Бергера
«На Западном фронте без перемен» – немецкий фильм 2022 года режиссёра Эдварда Бергера. Основан на одноименном романе Эриха Марии Ремарка. Длительность – 147 минут. Сюжет фильма повествует о судьбе молодого немецкого солдата Пауля Боймера, который, по настоянию школьного учителя, отбывает добровольцем на фронт Первой мировой войны вместе со своими одноклассниками.
Ключевые слова: Первая мировая война, Netflix, экранизация, антивоенный роман, ужасы войны, психологическая достоверность.
Сведения об авторе: Дмитрий Стахов – психолог, журналист и писатель. Рассказы, повести и романы переводились на немецкий, французский, голландский и английский языки.
Контактная информация: dstakhov@yandex.ru
Dmitry Stakhov. Cinema of big ideas. Review: "On the Western Front without Change", a 2022 German film directed by Edward Berger, based on the novel of the same name by Erich Maria Remarque. Duration – 147 minutes.
The plot of the film tells about the fate of a young German soldier Paul Boimer, who, at the insistence of a school teacher, is serving as a volunteer at the front of the First World War together with his classmates.
Keywords: World War I, Netflix, film adaptation, anti-war novel, horrors of war, psychological reliability.
Аbout the author: Dmitry Stakhov is a psychologist, journalist and writer. Short stories, novellas and novels were translated into German, French, Dutch and English.
«На Западном фронте без перемен», самый дорогой немецкий фильм, поставленный Эдвардом Бергером по сценарию Лесли Паттерсона и бывшего журналиста Вашингтон-пост Иана Стокелла, выдвинут Германией на «Оскар». Критики, в массе своей восторженно принявшие эту масштабную постановку, сходятся на том, что фильм имеет немало шансов завоевать заветную статуэтку. Фильм, между прочим, имеет слоган – In the midst of the chaos and brutality of World War One trench warfare, there is still hope, то есть – «Среди хаоса и жестокости окопной войны (Первой мировой) всё ещё есть надежда». Слоган никак не корреспондирует с содержанием, но кто в наши необязательные времена обращает внимание на такие досадные мелочи…
…Впрочем «Оскар» – это престиж, но, что важно, конвертируемый в прибыль. Пока же неуклонно растет число просмотров: на Netflix, под «крышей» которого «На Западном фронте…» был создан, фильм давно в десятке и вполне может выйти на первое место. Считается, что создателей «поняли и услышали» не только читавшие Ремарка (после того, как фильм стал доступен, в московском метро появились продвинутые молодые люди с покетбуками романа), а также более 50 млн подписчиков во всем мире. Плюс к этому пользователи «пиратских» копий не меньшим числом.
Для пишущего эти строки одним из результатов просмотра фильма Бергера стало то, что был перечитан роман (поразила неотмеченная при прежнем прочтении публицистичность заключительных страниц) и возникло ощущение того, что создатели обошлись с первоисточником, память о котором поблекла в деталях, излишне вольно. Кроме того, были пересмотрены прежние экранизации, обе американские, 1930 года и телевизионная, 1979 года. Возможно, в Германии копили обиду – как же так! а мы? роман-то немецкий! Хотя надо отметить, что старые экранизации, при всех плюсах (два Оскара за фильм 1930-го) и минусах, с первоисточником обходились бережно.
Вспоминается очень хороший, опять же таки – американский, фильм. В нём один герой обращается к другому, постоянно грубо и цинично нарушающему, так сказать, базовые заповеди – «Джим, ты хоть читал Библию?» «Нет, мой дорогой, – отвечает тот, – я жду экранизацию». То есть, мысль можно развернуть таким образом – надежда, что Джим образумится мала, призрачна, но всё-таки в нем может что-то стронется (ради объективности можно даже предположить, что Джим озвереет ещё больше), так как воздействие визуального несомненно мощнее, но текст влияет – если можно так выразиться – качественнее.
С другой стороны, нет непреложного закона, что экранизация литературного произведения должна во всем и всегда строго следовать за первоисточником. Более того, Шекспира можно перенести в современную бизнес-среду – «Гамлет идет в бизнес» Аки Каурисмяки, Пушкина в эпоху «лихих 90-х» – «Борис Годунов» Владимира Мирзоева, Софокла в современный Монреаль, преобразовав семью царя Клеонта в семью беженцев из Алжира – «Антигона» режиссера Софи Дерасп, и так далее и тому подобное. Макбетом может быть Дензел Вашингтон (гениальный Макбет, между прочим), а доктор Джон Ватсон может превратиться в Джоан Ватсон (актриса Люси Лью разве что перекрасилась в блондинку…) в сериале «Элементарно».
Нет, действие «На Западном…» происходит всё там же, в то же время. Вставлен разве что эпизод, когда Маттиас Эрцбергер ставит 11 ноября 1918 года подпись под Компьенским перемирием, прекратившим боевые действия в Первой мировой войне. Да ещё немалое время отдано генералу Фридриху, этакому типичному вояке, безжалостно посылающему солдат в бессмысленную атаку за двадцать минут до вступления договора о перемирии в силу.
Дело, как представляется, в другом. А именно в том, что у Ремарка детали и подробности придают психологическую достоверность и индивидуальность как главному герою романа, так и другим героям. Переделки же создателей «На Западном…»-2022 выставляют действующих лиц одномерными, ходульными. Герои фильма оказываются лишенными подлинного внутреннего мира и прошлого (несмотря на то, что они в массе своей очень молоды) опыта. Перестройки романа для экранизации не помогают фильму, схематизируют его. Так потенциальных новобранцев призывает отправиться на фронт добровольцами директор гимназии, хотя в романе это классный наставник Канторек, «строгий маленький человечек в сером сюртуке, с острым как мышиная мордочка, личиком», и сцена, когда главный герой, Пауль Боймер (Феликс Каммерер), будучи в отпуске, наблюдает, как его ставший лейтенантом товарищ муштрует проходящего военную подготовку Канторенка, несомненно, дала бы новые краски образу самого главного героя. То же самое происходит и с унтер-офицером Химмельштосом, гонявшим новобранцев перед отправкой на фронт («офицеры маленького роста всегда ужасно придираются…»), а потом оказавшимся в тех же окопах, что и бывшие его подчиненные.
Продолжая разбираться с деталями, нельзя не отметить, что одна из деталей романа – похищение гуся, в фильме играет совсем другими красками, становится практически судьбоносной. В романе герои, Пауль и Станислав Катчинский (Кат, почему-то в фильме превращенный в безграмотного сапожника) похищают гуся из птичника для офицерской столовой. В фильме они крадут его у фермера, чье хозяйство непостижимым образом уцелело на стыке противостоящих армий, а уж то, что Кат получает пулю от малолетнего фермерского сына, вообще видится предельно натянутой, искусственной сценой.
Главный герой, Пауль, стараниями сценаристов, режиссера и исполнителя роли – это пустой сосуд, постепенно наполняющийся абсолютным безразличием и готовностью бежать вперед с винтовкой на изготовку. Прошлый опыт и в самом деле отсутствует, нет чувства отчужденности, которое преследовало героя романа, нет его глубокого внутреннего мира, чувства музыки и воспоминаний о прочитанных книгах. Великолепная сцена романа, когда солдаты голышом переходят реку, оправляясь в гости к французским крестьянкам, сводится к платочку, который получает в дар от девушки один из персонажей, и платочек становится неким переходящим призом, от одного к другому, пока в финале новобранец не снимает его с шеи проткнутого французским штыком Пауля.
Надо повториться – создатели фильма имели полное право обойтись с романом по своему усмотрению. Однако то, что у них получилось излишне выпукло, служит одному принципу – сохранить предельно воздействующую на зрителя визуальность, которой принесены в жертву все скрытые и явные смыслы. Тут удивляться нечему – визуальность победила окончательно и бесповоротно, надо быть как упомянутый выше Джим, хотя нельзя не учитывать, что победа визуальности привела кроме всего прочего к тотальному упрощению.
Тем более если визуальный продукт рассчитан на массовую аудиторию. Перенос скрытых, вторых, третьих смыслов из текста в визуальное возможен, но при целом ряде условий – дарование сценариста и режиссера, талант оператора и исполнителей, – но главное – при условии, что потенциальный потребитель расположен, способен эти смыслы считывать, имеет возможность тратить энергию на то, чтобы в них вникнуть, в конце концов – обладает той подготовкой, которая позволит ему понять, что помимо «большой идеи» есть и что-то ещё.
А фильм Бергера целиком и полностью относится к кинематографу «больших идей». Он, пытаясь соответствовать принципу «Как достичь успеха?», содержит одну «большую идею» (две-три таковых на один фильм, книгу много и даже недопустимо) – идею «Война – это ужасно!» Всё остальное следует за нею, принося в жертву то, что есть в первоисточнике, а именно – психологическую достоверность, индивидуальность, внутренний мир героев. С другой стороны, высокопрофессиональное, лишенное индивидуальности кино, наполненное сентиментальностью, берущими за живое эпизодами (напр. чтение писем из дома в отхожем месте или тот же женский платочек, переходящий по наследству от одного погибшего к пока ещё живому), просто обязано найти отклик у современного зрителя.
Хотя с «большой идеей» всё-таки сложности. Слишком прописной, банальной, пустой была и остается проталкиваемая мысль, что война античеловечна. Вспоминается выдающийся исследователь, историк и философ Андрей Снесарев и его «Философия войны», в которой он приходит к выводу, что за две с половиной тысячи лет человечество без войны прожило двадцать четыре года, причем в разбивку, не подряд.
К тому же «большие идеи» таят в себе не только угрозу впасть в банальность. Кино больших идей (как и литература, которую Набоков мечтал разбить молотком) отличается упрощенным художественным языком, обедненными образами. Чем «больше» идея, тем проще язык. Поэтому не стоит удивляться почти карикатурному генералу, тому самому генералу Фридриху. Другое дело, что массовый зритель любит (можно сказать – жить без них не может…) «большие идеи», готов принять их безоговорочно, не неся за это никакой ответственности, и, успокоено прошептав под нос по окончании просмотра – да, война губит всех, – спокойно вернуться к повседневным делам.
"Историческая экспертиза" издается благодаря помощи наших читателей.